Нет ничего, даже время останавливается, замирает, наблюдая за ее плавным движением. И только лишь птица-плакун, продолжает свою скорбную песнь, оплакивая тех, кто жил когда-то в этих краях. Оплакивая их, вспоминая былые времена, и скорбя вместе с самим лесом, который вторит ей, слабым шелестом листьев.
А где-то там, где кончается лес, начинается поселение. Совсем еще новое, домам нет и десятка лет. Оно отгорожено от лесной стены высоким частоколом. И люди боятся выходить за него, да и вообще предпочитают оставаться в своих жилищах, когда на небе восходит полная луна, а в лесу начинает петь птица. Они хоть и недавно поселились здесь, но знают, что в эту ночь, в лесной чаще просыпаются духи людей, живших здесь до них, которые давным-давно ушли за горизонт, чтобы каждый раз возвращаться домой в эту скорбную ночь.
Никто из них не знал, что здесь случилось, и как давно. Знали лишь то, что с этими людьми случилось что-то ужасное, и теперь они никак не могут найти покой, и обречены на вечные скитания. И новые поселенцы боятся выйти за частокол, считая, что призраки заберут их с собой, заманят в Темный лес, откуда нет обратной дороги. И они сидят по домам, выходя лишь тогда, когда пропоют первые петухи, и из-за горизонта появятся первые лучи утреннего солнца. Лишь тогда встревоженные прошедшей бессонной ночью люди, выходят на улицу и берутся за свои привычные дела, стараясь как можно быстрее обо всем забыть.
Но из одного дома в это утро никто не вышел и не приступил к своим повседневным делам. Так бывает всегда. Каждое утро после ночи полнолуния один дом опустевает, оставаясь без жильцов. Куда они пропадают, никто предпочитает не задумываться. Жители приходят к опустевшему дому и заколачивают окна и двери, боясь, что духи оставшиеся в доме могут причинить им вред. А о людях, живших здесь, они постепенно забывают. Зачем помнить тех, кто уже ушел?
А куда они уходили? Возможно, они уходили за горизонт, к тем, кто жил здесь до них, а быть может они становились бесплотными духами, которые появятся уже в следующие полнолуние, чтобы пугать своих бывших соседей и друзей. Но куда бы они ни уходили, в их осиротевших домах, вспоминая хозяев, каждую ночь рыдали баньши, пугая тех, кто остался.
А в глубине леса по-прежнему высился полуразрушенный замок, оплетенный кроваво-красными лесными лилиями.
Лилии – капли крови, живших здесь некогда. Не увядающие даже в самые лютые морозы. Хранящие вечную память.
И вновь замок ждет полнолуния, когда одинокая луна осветит его стены, а вдалеке, затянет свою скорбную песнь птица-плакун, и листва будет подпевать ей. Когда вновь призрачный силуэт заскользит по его коридорам, безнадежно вглядываясь в неведомые дали.